Архитектура

Помните песню ДДТ "Черный пес Петербург" - то место, где про питерские, фасад к фасаду, "домов поезда"? К домикам XVII – XVIII века, так же бок о бок выстроившимся вдоль амстердамских каналов, больше подходит не "поезда", а "паровозики" - на фоне питерских собратьев они выглядят игрушечными. Про их узкие, в два-три окна, фасады написано, пожалуй, в каждом путеводителе – с домовладельцев во времена застройки центра города взимался налог на ширину фасадов, поэтому практичные голландцы делали фасад узким, вытягивая дом вглубь квартала, как пенал. Горожане боролись с налогами так же, как с силами природы – стойко и изобретательно. Ширину фасада городские власти мерили по прямой, от угла до угла, - стало быть, построив дом на изгибе улицы, можно было сэкономить. За два узких дома причиталось меньше налога, чем за один широкий – значит, получалось сократить выплаты, оформив одну половину фасада в одном стиле, а другую в другом, как будто они относятся к разным домам. Фасады домов выходили на каналы, и, делая их как можно уже, домовладельцы решали финансовую проблему, но создавали себе другую – логистическую. Именно по каналам доставлялось к домам большинство грузов, - а как, скажите, внести через узкую дверь и поднять по узкой лестнице тяжелую мебель или тюки с товарами? Поэтому грузы при необходимости поднимали вдоль фасада на веревках – большинство домов до сих пор имеют для этого специальные балки. Все бы хорошо, да при таком подъеме груз ударялся о стену. Это и грузу не шло на пользу, и дорогие в то время оконные стекла могли пострадать. Для этой проблемы тоже нашли инженерное решение – стали наклонять фасады вперед, чтобы свисающая с балки веревка с грузом оказалась как можно дальше от стены. Похоже, желание сберечь стекла заходило иной раз так далеко, что дома самых бережливых горожан грозили обрушиться на головы прохожим. Иначе, зачем бы городским властям принимать закон, запрещающий наклонять фасад больше чем на 2 градуса?

Старый Амстердам, как Питер, построен на дубовых сваях. Пока сваи в земле, они практически вечны, поскольку без воздуха дуб не гниет. Стоит же дать к ним доступ воздуху, и сваи быстро разрушаются, - тогда постройки начинают причудливо клониться на бок. На каналах можно увидеть целые группы наклонившихся домиков – амстердамцы называют их танцующими. Постоянно видя на примере танцующих домиков, как опасно тревожить старые сваи, половина жителей Амстердама недавно проголосовали против проекта постройки линии метро под старыми кварталами города. Ни одна страховая компания не согласилась застраховать этот проект – вероятность огромных выплат в случае просчета инженеров слишком велика. Но властям Амстердама этот рискованный проект почему-то пришелся по душе, и отказываться от него они ни в какую не хотят.

Голландцы очень любят башни. Встречаются башни суровые, без лишних украшений, а бывают и затейливые, как механические игрушки. Одну такую игрушечную башню построил себе крошечный городок Моникендам. С первым ударом башенных часов оживает причудливый механизм – ангел под часами подносит к губам трубу и начнет трубить, а в открывшихся окошках проплывают друг за другом скачущие всадники.

Поскольку земли в Голландии все больше песчаные, неплотные, башни нередко выходят пизанскими. Одну такую башню мы обнаружили в Дельфте. Башня дельфтской церкви Оде Керк явственно клонится в сторону канала, причем к верхушке башни наклон становится меньше, - стало быть, как знаменитая башня в Пизе, она начала наклоняться уже при строительстве, и архитекторы пытались исправить дело, выравнивая верхние ярусы. Удивительно, но данный факт не отмечен ни в одном из путеводителей по Дельфту – можете смело считать его своим открытием. Я считаю, что Пизанской башне просто повезло – используй Галилей для опыта с шарами башню Оде Керк, и про нее бы теперь знал весь мир. Правда, опыт удалось бы повторить только один раз: башня наклоняется над каналом, в котором шары канули бы безвозвратно. Но некоторое отношение к науке эта церковь все же имеет – в ней похоронен изобретатель микроскопа ван Левенгук. А вы знали, что микроскоп придумали голландцы?

Если попытаться охарактеризовать архитектуру Голландии одним словом, то это будет слово "камерная". За время нашего небольшого путешествия по стране нам практически не встретилось монументальных, помпезных построек, прославляющих величие страны и ее государей. Возможно, их не возводили потому, что экономический расцвет Голландии пришелся на время республики, когда правителей с имперскими амбициями в стране просто не было. Может быть, дело еще и в том, что с XVI века протестантская церковь Голландии призывала к скромной умеренности и осуждала роскошь. Как бы то ни было, увидев в самом центре Амстердама нечто грандиозно-неоготическое, можете быть почти уверены – это музей.

Музеи

Музеев в Амстердаме немало, так что, обнаружив серым голландским утром, что за окном льет как из ведра, не отчаивайтесь –

В Риксмузеуме вы окажетесь обязательно – именно здесь выставлен знаменитый "Ночной дозор" Рембрандта. Только не повторяйте ошибку большинства туристов – не бегите, сломя голову, прямо в рембрандтовские залы. Обратите внимание на работы других средневековых живописцев – и на подписи к этим работам. Исторические справки и комментарии, помещенные рядом с картинами, настолько толковы и интересны, что право же их стоит прочесть. Например, из таблички к классическому голландскому натюрморту вы узнаете о средневековой застольной игре "в стакан". Для этой игры использовался высокий бокал с шестью поперечными металлическими поясками на равном расстоянии друг от друга. Бокал наполняли пивом до верхнего пояска и передавали по очереди от собутыльника к собутыльнику. Каждый должен был отпить ровно столько, чтобы уровень в бокале опустился до следующего пояска. Когда бокал шел по пятому – шестому кругу, задача становилась не такой уж простой. А кто промахнулся, тот пил дальше, до следующего отмеченного на бокале уровня.

"Ночной дозор" занимает в одном из залов целую стену. Рембрандт писал его как заказной портрет для украшения стрелкового клуба амстердамских бюргеров - аркебузиров. За право быть запечатленными на портрете члены клуба должны были заплатить по 100 гульденов – сумму по тем временам немалую. Только 17 самых состоятельных аркебузиров внесли плату – каково же было их удивление, когда на законченной картине оказалось 28 человек! Лишние, мифические личности понадобились художнику для создания композиции, и ладно бы они робко жались на заднем плане. Так нет, они лезли вперед, загораживая почтенных плательщиков, – один из честно заплативших взнос аркебузиров выглядывал из-за чьего-то плеча, а другой и вовсе оказался едва виден за спинами соседей. Да еще почему-то эти лишние горожане держали в руках не положенные им аркебузы, а какие-то старомодные пики, позоря этим весь клуб. А на самое видное место художник поместил девочку – "дочь полка" и талисман аркебузиров. А уж она-то точно ничего не платила! И капитан аркебузиров Баннинг Кок вышел каким-то непохожим… В общем, заказчики остались очень недовольны. Они даже пытались нанять других художников, чтобы исправить полотно Рембрандта – но никто не согласился. Поскольку деньги были уплачены, картину все-таки повесили в каминном зале собрания клуба, где она и провисела более 200 лет. Камины топились торфом, и вскоре картина покрылась копотью и стала совсем темной, ночной. Именно тогда, видимо, и возникло романтическое название "Ночной дозор", поскольку сам Рембрандт такого имени картине не давал. Когда же в середине XX века картину забрали на реставрацию, то выяснилось, что она вовсе не темная, а яркая и красочная - солнечная. Возник вопрос – а ночь ли вообще изображена на полотне? Как бы то ни было, название за полотном сохранилось и в последнее время активно используется авторами мистических произведений и фэнтези.

Еда

Голландия дала миру блюдо, которое мы считаем исконно русским – вареную картошку со слабосоленой селедкой. Видимо, когда-то это блюдо пришлось по вкусу Петру Первому, и он привез его в Россию, где было обнаружено его на редкость органичное сочетание с водкой. Селедка и картошка были основной едой простых Голландцев – одно из ранних произведений Ван-Гога, изображающее жизнь крестьян, называется "Едоки картофеля", а Амстердам голландцы в шутку прозвали "городом на селедочных костях".

Другое знаменитое голландское блюдо - сыр. Если кто не знает – Эдам и Гауда это не только сорта сыра, но и города в Голландии. По аналогии с французами–"лягушатниками" и итальнцами–"макаронниками" у голландцев было даже сырное прозвище - в XVII веке соседи-немцы и фламандцы звали их "Ян Каас", т.е. "сырный Ян". Кстати, есть версия, что в процессе переселения народов в Америку из этого прозвища возникло другое, гораздо более известное – "янки".

Кстати о том переселении – корабль "Нalve Maan", на котором Генри Гудзон достиг в 1609 году острова Манхэттен, был построен в сырном городе Эдаме. Славный был город – там можно было купить и судно, и провиант в дорогу. Эдамский сыр издавна поставлялся путешественникам – он долго хранился и с возрастом становился только вкуснее. Самый старый, все еще съедобный образец эдамского сыра был найден в 1956 году на Южном полюсе – 44 года назад его там оставила печально завершившаяся экспедиция Скотта…

Справедливости ради надо отметить, что традиционные голландские блюда очень просты. Ресторанная культура появилась в Нидерландах недавно – учение протестантов традиционно не поощряло безделье и чревоугодие, призывая людей посвящать время труду и жить экономно. Даже традиции обеда как такового в стране не было – днем у работающего человека не находилось времени для основательной трапезы. Видимо поэтому во многих голландских ресторанах кухня открывается только вечером, а днем клиентам могут предложить только разнообразные бутерброды. Справедливости ради надо сказать, что бутерброды - как раз традиционная голландская еда, но проголодавшегося туриста это, увы, не утешает. Персонал ресторанов тоже не поражает услужливостью. В одном из местных заведений мы замешкались с заказом, пытаясь понять, какие из перечисленных в меню блюд можно заказать днем, а какие только вечером... После совсем недолгого ожидания официант строго заявил нам, что у него нет времени нас дожидаться, и если мы не способны быстро разобраться в меню, то нам придется ждать, пока он обслужит более расторопных клиентов. Вообще, у нас сложилось впечатление, что пока в Голландии правила диктует не клиент, а ресторан. Так, в итальянском ресторане у нас не приняли заказ только на кофе и десерты, без основного блюда. "У нас не кафе", - сообщил нам менеджер, - "или заказывайте полный ужин, или уходите"…

Александра КАРЕПИНА